Содержание:

1. Потир, подаренный эльфами
2. Серебряный крест, полученный в дар от Сокрытого народа
3. Знамя фей в Данвегане
   

---

1. "Потир, подаренный эльфами"
Потир, из которого причастился Эльфо-Ауртни, до сих пор находится в кирхе в местечке Брэйда-боуль-стадюр во Фльоутс-хлид (юг Исландии). Вера в великую мощь сего потира сохранилась до нынешних времен, ибо еще недавно люди приходили из других областей Исландии для того, чтобы причаститься из него и выздороветь. Потир датируется поздним средневековьем, и некоторые считают, что он сделан в Исландии, но до сих пор он нуждается в более тщательном изучении.

История потира
    "Как-то в XIX в. у исландца Ауртни вышла, на любовной почве, сильная ссора с эльфой по имени Бьёрг. Она принялась мстить Ауртни, напустив на него неизвестную болезнь, однако отец эльфы, священник, стал помогать ему... Через какое-то время опять явилась больному Ауртни эльфа Бьёрг и стала его стращать, но тот не поддавался. И тут объявился ее отец - эльфийский священник. Он наложил на уста дочери запрет и выгнал ее. Больше Ауртни ее не видел. Вскоре Ауртни настолько полегчало, что он отправился под причастие. Это произошло на Вербное Воскресенье. Местный пастор отказался допускать Ауртни к причастию, покуда он не ответит добрый ли дух или злой являлся Ауртни в обличьи эльфийского священника. Ауртни ответил, что тот был прислан для добра. Людской пастор, однако, не поверил сему, да прибавил, что не только сам не даст ему причаститься, но и другим запретит это делать. На том расстались они. Но рано поутру явился от людского пастора слуга и сказал, что его хозяин передумал и сей же час готов причастить Ауртни. Оказалось, что отец эльфы Бьёрг эльфийский священник долго беседовал с пастором "И конечно не назову я больше его никогда злым духом", - сказал пастор. После причастия еще больше полегчало Ауртни.
   
    Однажды опять явился ему эльфийский священник и велел для окончательного избавления от недуга отправиться в кирху в Брэйда-боульс-стадюр на юге Исландии и причаститься там у преподобного Халльдоура Паудльс-сона из потира, "который эльфийский народ подарил той кирхе, и у потира имеется черное пятнышко на дне". Отец эльфы Бьёрг и помог Ауртни добраться до Брэйда-боульс-стадюра (правда, не обошлось без некоторых трудностей), причастился там Ауртни и полностью выздоровел*.

* Об этом эльфийском потире существует еще несколько более поздних свидетельств, что он помог еще нескольким исландцам, которые подпали под эльфийскую месть, выздороветь.

    Когда Ауртни вернулся к себе домой на восток Исландии, то часто гостил он у эльфийского священника на его острове Сель-эй. Однажды попросил Ауртни этого эльфийского священника показать ему библию эльфов. Оказалось, что она почти ничем не отличается от обычной людской исландской библии, за исключением маленького дополнения о происхождении эльфов. У эльфов схожие с людьми законы. Они верят в Искупителя и Святой дух, равно как и мы*.

* Правда, согласно Tidfordrif'у Йоуна Ученого, см. выше, по крайней мере, некоторая часть эльфов верила в "Сагу о Троянцах".

    Ауртни хотел было приобрести у него ту эльфийскую библию, да не вышло. Ауртни утверждал, что сей эльфийский священник был лучшим его другом и сделал для него много добра. То, что Ауртни страдал от редкого необьяснимого недуга, подтверждают многие его соседи. Они, правда, редко видели когда Ауртни посещала мстительная Бьёрг, но ее отца, эльфийского священника, замечали весьма часто. Ауртни рассказывал, что эльфийский священник был добродушным, спокойным и мягким. И так заканчивается сия история об Эльфо- или же Льювлинга-Ауртни".

Источник: "Сага об Эльфине и Ауртни" (Alfa-Arna saga), которая до сих пор, кстати, не переведена ни на русский язык, ни на основные европейские языки. Тем не менее, короткий перессказ этой истории встречается в моей книге "Графическая магия исландцев" на стр. 29.

---

2. "Серебряный крест, полученный в дар от Сокрытого народа (huldufolk)"
     Йоунас с одного хутора в Эйя-фьерде (север Исландии) владеет серебряным крестом, длина которого два дюйма (=5 см). Этот крест Сокрытый народ подарил в благодарность за помощь при трудных родах с тем наказом, чтобы он переходил по наследству старшему сыну, и это был талисман на удачу. На обеих его сторонах - рельефное распятие. Крест весьма потерт. Сигридюр Йоунс - доухтир из Вогюра, видела этот крест.

     "Владелец креста Йоунас Йоунс-сон обитал в Сидра - хоуле в области Кейпангс-свейт по соседству с хутором, где я (F.S.) жил в юности, и я видел у него этот крест, к которому он относился очень бережно. Хотя однажды Йоунас отдал его на исследование в Копенгаген, и пробыл там крест целую зиму. Тогда была опубликована статья об этом кресте с его фотографией в исландском журнале "Eimredhin" ("Локомотив"). Однако после Йоунас сказал, что не отдаст крест в чужие руки, что бы ему за это не предлагали, ибо никогда еще не было содержание домашнего скота для него столь обременительным, как той зимою, когда этого креста не было на хуторе - F.S.)

Источник: из книги "Thodhsoegur og saghir" cтр.211, s.h. Torfhildur Thorsteinsdottir Hólm, изд-во Almenna bókafélagið, Reykjavík".

    В оригинальной исландской статье об этом кресте (Eimredhin, IV, 1898, cтр.94-97), написанной Кр.Х.Беньяминс-соном говорится о том, что серебряный эльфийский крест (alfa-krossinn) вместе с зеленой нижней юбкой и золотым кольцом одна эльфа (alf-kona) встарь подарила исландке Сесселье из Хвасса-фетля в Эйя-фьорде (север Исландии) за то, что Сесселья в течении недели оставляла молоко своей коровы для заболевшего мужа этой эльфы, находящегося между жизнью и смертью. Когда муж эльфы выздоровел, Сесселья за свою доброту получила эти дары. Отсюда ведёт свое происхождение серебряный крест Йоунаса.

    "В 4-м номере исландского журнала "Eimredhin" рассказывается следующая история. Это случилось на хуторе Хвасса-фетля, когда из-за внезапно налетевшей грозы скот нужно было загнать домой. При этом одна корова пропала. Несмотря на поиски, ее не удалось найти. Так как время уже было позднее, и хозяйка собиралась идти спать, она приказала служанке в случае, если корова вернется домой, подоить ее в ведро, которое она поставила у двери доильни.
    Ночью хозяйка увидела во сне, что к ней пришла одетая в черное платье женщина, которая назвала себя эльфийкой, и пожаловалась, что ее единственная корова не дает молока, а ее муж смертельно болен; она просила налить ей молока в ведро, стоящее перед доильней. При этом она сказала, что не сможет полностью заплатить хозяйке за молоко. Хозяйка налила этой женщине молока, не попросив плату. Когда она проснулась на следующее утро и вспомнила свой сон, она увидела, что ведро пустое, хотя пропавшая корова вернулась домой и была подоена в это ведро. После этого она приказала доить эту корову каждый вечер в одно и то же ведро и ставить его на то же самое место. Так продолжалось в течение недели.
    Спустя неделю хозяйка опять увидела во сне ту же самую женщину, которая поблагодарила ее за молоко и сказала, что больше молоко ей не нужно, т.к. ее муж выздоровел, а ее собственная корова опять дает молоко. Но при этом она попросила хозяйку в знак благодарности принять от нее вещи, которые хозяйка найдет в ведре, и сохранить их, так как они принесут ей и ее потомкам счастье. Действительно, в указанном месте была зеленая юбка к платью, золотое кольцо и серебряный крест. Этот крест, как сказала эльфийка, должен всегда передаваться (переходить) старшему сыну или младшей дочери. О судьбе двух других вещей ничего не известно, а крест эльфов действительно из рук первой наследницы перешел ее дочери, а затем сыну последней. Потом крест был унаследован последним в роду мужчин правнуком той хозяйки, которая получила этот крест. Правнук владеет этим крестом и сейчас. На этом кресте, изображение которого дается здесь так, как он в журнале, изображено распятие, почитание которого было распространено среди эльфов подобно тому, как это должно было быть у людей. Церкви, священники, христианские священнослужители распространяли почитание распятия среди эльфов Исландии."

---

3. Знамя фей в Данвегане
    Данная легенда отличается от многих других рассказов об эльфах тем, что почти каждый факт в ней подтвержден исторически. Включая и то самое знамя, которое до сих пор хранится в Данвегане.

    Тысячу с лишком лет замок Данвеган, что стоит на западном побережье острова Скай, был родовым замком Мак-Лаудов из Мак-Лауда. В древности многие вожди этого рода, выйдя в море из залива Лок-Данвеган с войнами своего клана, водили их в походы против своих наследственных врагов, мак-Дональдов из Эйга, беззаконных "Властителей островов". И, пожалуй, драгоценнейшим сокровищем клана Мак-Лауд было его знамя фей. Оно переходило от поколения к поколению, и о нем рассказывают известное предание.
    Некогда вождем клана Мак-Лауд был Малколм. В один из дней, когда в водах Лок-Данвегана отражалось летнее небо, а вереск покрывал горные склоны лиловым ковром, Малколм взял в жены красавицу фею. Он счастливо зажил с нею в своем замке, Данвегане, построенном из серого камня. Но феи не могут найти полное счастье среди людей. И когда жена Малкома родила ему сына, она затосковала по своим родным, да так, что тоска эта превозмогла ее любовь к мужу-смертному.
    Малколм был не в силах видеть, как тоскует его возлюбленная жена. И он взялся сам проводить ее на тропинку, что вела в Страну Фей. И вот фея подошла к колыбели своего ребенка, ласково простилась с ним и пошла с мужем к заливу, чтобы переправиться через него и уйти по этой тропинке на родину.
    Это было в ясный летний день. В такой же точно день Малколм привез в свой замок жену-фею, но теперь даже светлые воды залива казались ему темными и мутными, - так тяжко было у него на душе.
    Наконец их лодка доплыла до места. Малколм взял жену на руки, перенес ее на берег и опустил на землю. Потом немного проводил ее по тропинке. Но когда они подошли к гряде серых камней, прозванных Мостом Фей, жена попросила его не ходить дальше и пошла по тропинке одна. Она ни разу не оглянулась, и Малколм навеки расстался со своей красавицей-женой.
    В тот вечер в замке задали пир в большом зале - праздновали рождение сына Малколма. Ведь мальчик впоследствии должен был заступить место отца и стать вождем клана Мак-Лауд.
    Как ни тяжко было на душе у Малколма, пришлось ему через силу принять участие в общем веселье и ликовании - пир был задан по исстари заведенному обычаю. Да и сам Малколм гордился сыном, которому в будущем предстояло стать главой рода Мак-Лаудов из Мак-Лауда.
    Весь клан собрался в большом зале и пировал при свете сотен факелов. Слуги сновали по залу, разнося блюда с сочной олениной и фляги, полные доброго золотистого эля. И всю ночь мужчины из клана Мак-Криммон, наследственные волынщики клана Мак-Лауд, играли на своих звучных волынках веселые песни для гостей Малколма.
    А в башенке, вдали от шумного зала, младенец, виновник всего этого ликования, спокойно спал в своей колыбели. Сон его сторожила няня. Это была молоденькая хорошенькая девушка. Она сидела у колыбели, а сама только и думала: как сейчас, должно быть, весело на пиру и какое вкусное подают угощение! И ей очень хотелось побыть среди шумных гостей. А когда высоко взошла луна и осветила уединенную башенку, девушке до смерти захотелось хоть одним глазком поглядеть на веселье в зале. Она взглянула на ребенка и убедилась, что он спокойно спит. И вот она тихонько встала, и, осторожно ступая на цыпочках, пошла по устланному тростником полу к двери.
    Потом она быстро побежала по залитым лунным светом извилистым коридорам, спустилась с винтовой лестницы и вошла в большой зал, где громко звучали волынки.
    Девушка немного посидела в самом конце зала, с жадным любопытством оглядываясь по сторонам, а когда вдоволь насмотрелась на празднество, поднялась, чтобы вернуться в башенку. И тут сердце у нее забилось от страха - в этот миг сам Малколм встал со своего места за главным столом и посмотрел в ее сторону.
    "Ох, черен был тот час, когда я оставила ребенка одного!- подумала няня.- Теперь Малколм прогневается на меня!"
     Однако Малколм хоть и увидел девушку, но не рассердился, - он подумал, что с его сыном осталась другая служанка. И вот он окликнул няню ласковым голосом и велел ей вынести ребенка гостям, - он хотел показать своему клану его будущего вождя.
     Няня вздохнула свободно и ушла, горячо надеясь, что с ребенком не случилось ничего плохого, пока ее при нем не было.
     А, надо сказать, что когда ребенок остался один в башенке, он некоторое время спокойно спал. Но вот за окном со зловещим криком пролетела сова, и он проснулся в испуге. Никто не пришел успокоить его и покачать. Он громко заплакал, и плач его отдавался от стен пустой комнаты.
     Ни один человек не услышал его криков. Но они какими-то неведлмыми путями донеслись до его матери-феи, туда, где она пребывала среди своих.
     Сын, хотя и рожденный на земле, был ей дорог, и она поспешила в башенку, чтобы утешить его, пока никого поблизости не было. Она уже не имела права взять его на руки. Но зато прикрыла его сияющим неземным покрывалом из шелка, зеленого, как трава. Оно было соткано так искусно, как люди ткать не умеют, и вышито крапинками, но не простыми, а особенными - их называют "крапинками эльфов".
     Как только фея прикрыла ребенка шелковым покрывалом, он перестал плакать - словно это сама мать обняла его. Потом улыбнулся и заснул. А фея, увидев, что сын ее успокоился, отлетела от колыбели и исчезла.
     Встревоженная няня очень обрадовалась, когда вошла в башенку и убедилась, что ее питомец спит. Но тут она увидела на нем покрывало и понял, что к ребенку прилетали феи. Об этом она догадалась потому, что покрывало было зеленого цвета - того самого оттенка, какой облюбовали феи. Да и вышито оно было "крапинками эльфов". Но ребенок лежал здоровый и невредимый - феи его не подменили, - и няня совсем успокоилась. Только пообещала себе никогда больше не оставлять его одного.
     Она завернула ребенка в покрывало фей, взяла его на руки, и повинуясь приказу Малколма, понесла в большой зал.
     И вот когда она уже подходила к залу, позади нее в коридорах послышались звуки неземной музыки. Они наполняли весь воздух, они как бы овевали ребенка на руках у няни и наконец, заглушили звуки волынки Мак-Криммонов. Волынки умолкли, и в большом зале воцарилась тишина.
     И сам Мак-Лауд, и все его родичи молча сидели и слушали, как феи пели сладостными голосами. А пели они предсказание, которое не будет забыто, пока на земле останется хоть один Мак-Лауд.
     В своей пророческой песне они возвещали, что зеленое покрывало ребенка - это знамя фей. Оно даровано феями клану Мак-Лауд. И пока в Шотландии не забудется это славное имя, знамя останется в клане. Оно трижды спасет клан в годины великих бедствий. Однако развертывать его дозволяется лишь в час грозной опасности, но отнюдь не по пустячному поводу.
     И Малколм, и весь его клан, и няня с ребенком на руках недвижно и молча слушали пение фей. Но вскоре оно стало более тихим и печальным. Теперь феи предсказывали, какое проклятие падет на клан Мак-Лауд, если кто-нибудь не оценит по достоинству дара фей и развернет знамя тогда, когда в этом не будет крайней нужды.
     Если же случится такое, то когда б это ни случилось, на клан обрушатся три несчастья: наследник Мак-Лауда из Мак-Лауда, вождя клана, вскоре умрет; гряда скал под названием "Три Девы" перейдет во владение одного из Кембеллов; когда же рыжая лисица принесет лисенят в одной из башенок замка, слава Мак-Лаудов померкнет; они лишатся многих своих земель, а в семействе вождя не хватит мужчин-гребцов, чтобы плыть по заливу Лок-Данвеган.
     Итак, феи принесли свой дар и сказали, какое проклятие с ним связано. И вот их голоса растаяли, словно туман в горах, и не слышно было больше ни звука.
     Тогда Малколм встал с места и взял в руки знамя фей. Он осторожно разгладил зеленую ткань и приказал положить ее в чугунный ларец искусной работы. Отныне, сказал он, этот ларец будут нести впереди клана всякий раз, как он выступит в поход. И еще Малколм завещал, чтобы никто, кроме самого вождя, Мак-Лауда из Мак-Лауда, не смел вынимать из ларца и развертывать знамя.
     Но вот пришло Малкому время покинуть этот мир. Потом умер и сын его. Поколения сменялись поколениями, а в клане бережно хранили волшебное знамя и ни разу его не развернули, пока однажды Мак-Дональды, собрав огромное войско, не выступили против Мак-Лаудов.
     В те годы все еще полыхала древняя вражда между этими двумя кланами, хотя они давно породнились между собой, - ведь многие Мак-Лауды заключали браки с Мак-Дональдами. Бытовала даже такая поговорка: "Мак-Лауды и Мак-Дональды то надевают друг другу кольцо на палец, то вонзают нож в сердце".
     Но на сей раз Мак-Дональды твердо решили навсегда сбить спесь с Мак-Лаудов. Они высадились в Уотернише, двинулись к Трампену и разграбили там церковь.
     Тогда вождь Мак-Лаудов переплыл на ладье залив Лок-Данвеган и повел свой клан в поход против Мак-Дональдов. У Трампена разыгралась долгая и жестокая битва. И вскоре стало ясно, что Мак-Лаудов потеснили и придется им отступить. Все поняли, что одними лишь ножами и палашами обуздать захватчиков не удастся.
     И вот тогда-то вождь Мак-Лаудов приказал подать ему чугунный ларец с волшебным знаменем. Он отомкнул замок и вынул из ларца кусок тонкого зеленого шелка, веря, что не попусту прибегает к помощи фей. Знамя подняли на длинном древке в самой гуще сражения. И весь клан с благоговейным трепетом смотрел, как оно, развернувшись, реяло высоко в воздухе.
     И сразу же счастье изменило Мак-Дональдам. Им почудилось, будто к мак-Лаудам подошло подкрепление, так что силы их внезапно возросли. Мак-Дональды дрогнули и отступили, а Мак-Лауды пустились за ними в погоню, и этот день стал для них днем победы.
     Так люди впервые прибегли к знамени фей и убедились в его могуществе.
     Во второй раз знамя развернули по другой причине. Снова клану грозила опасность, но не враги подняли протв него свои ножи и палаши. Начался падеж скота от чумы, и у клана не осталось ни одного здорового животного. Туго пришлось Мак-Лаудам - ведь они жили главным образом своими стадами и от скота зависело их благополучие.
     Вождь Мак-Лаудов знал, в какую беду попали его родичи, как мало скота осталось на пастбищах, и понял, что не вернуть ему богатства своему клану, если он не прибегнет к помощи неземных сил. И вот он вынул знамя фей из ларца и, подобно предку своему, сказал: "Не попусту прибегаю я к помощи нездешних сил!"
     Знамя развернули, подняли на древке, и оно реяло над обреченной землей. С того часа ни одно животное не заболело чумой, и многие из тех, что захворали раньше, выздоровели.
     Так силу знамени испытали во второй раз и снова убедились в его могуществе.
     Шло время, и волшебное знамя фей переходило от поколения к поколению. Но вот в 1799 году некий Бьюкенен поступил на службу к Мак-Лауду из Мак-Лауда. Как и все, он слышал предание о знамени фей, знал и о проклятии, что было с ним связано. Но он был человек недоверчивый и не желал принимать на веру подобные выдумки. Он говорил, что знамя - просто лоскут гнилого шелка, а предание - россказни, из тех, что старухи нашептывают друг другу.
     И вот однажды, пользуясь тем, что вождь был в отъезде, Бьюкенен решил испытать силу знамени, чтобы навсегда отучить людей от подобных суеверий. В ближней деревне жил кузнец-англичанин, и Бьюкенен приказал ему взломать чугунный ларец, - ведь ключ от него всегда хранил у себя сам вождь. Когда крышку ларца подняли, Бьюкенен вынул легкую зеленую ткань и помахал ею. Поистине, он по вздорному поводу вызвал нездешние силы!
     Все, кто верил в проклятие фей, ничуть не удивились тому, что произошло потом, - они говорили, что беды было не миновать.
     А произошло вот что. Наследник вождя вскоре погиб при взрыве военного корабля "Шарлотта", а скалы "Три Девы" перешли во вледение Энгаса Кембелла из Иснея. Затем, как и было предсказано феями в древности, ручная лисица лейтенанта Маклейна, гостившего тогда в Данвегане, принесла лисенят в западной башне замка. В это время род Мак-Лаудов уже стал захудалым, и большая часть его земель была продана. Правда, клан постепенно вернул свое богатство, но слава его померкла навеки, и вскоре в семье самого вождя осталось только три Мак-Лауда, а значит, в ней уже не хватало гребцов, чтобы плыть в четырехвесельной ладье по заливу Лок-Данвеган.
     В наши дни волшебное знамя фей хранится в стеклянном ящике в замке Данвеган, и те, что знают его странную историю, дивятся на этот почти истлевший кусок старинного шелка, темный от времени. Впрочем, на нем еще можно различить вышитые "крапинки эльфов".